total disappointment (2007)

На остановке встретимся…

На остановке встретимся.
С транспортом не везёт.
Нам по пути – но этим всё
сказано – этим всё

сказано. Отчуждение
носит особый шарм,
что в одном учреждении
скачем по этажам.

Мы не знакомы. Девушка,
кто ты? – давай на ты.
Просто больше нигде уже
я не боюсь найти

ту, для которой заново
начал бы обо всём.
Транспорт готовит заговор -
маленький светлый сон.

 

* * *

Всё, что светит тебе – это стрёмный февраль…

Всё, что светит тебе – это стрёмный февраль
И работы до чёрта.
В три окна зарешёчен экселевский файл
Годового отчёта.

Но как солнечный даун, поймавший за хвост
Саблезубого тигра,
Компостируешь смайлы в рождественский пост
Бортового лытдыбра.

Убеждаешь – /кого? никого/ – всё о’кей,
Да и как же иначе?
Для тебя это значит – не думать о’ней,
Копирайты хренача.

Потому, что процессор, свинтивший с ума,
Превращается в сенсор,
Запустив остриём ослепительный смайл…
Типа в сердце.

 

# # #

стихотворение
которое должно было быть на этом месте
я уничтожил
поскольку получилась
полная хуйня

 

* * *

Как ныне взбирается куча дерьма…

…всемирный запой,
И мало ему…
              Сан Саныч Блок

Как ныне взбирается куча дерьма
отважным Сизифом на гору,
по коему девки съезжают с ума
в студёную зимнюю пору;
как в жопу упоротый гером торчок
страдает геронтофилией
и старый щербатый житейский толчок
в каптёрку несёт балерине…
Я мог бы об этом забацать стихо
в какой-нибудь рифме поплоше.
Но ты говоришь: а хохо не хохо? -
такое теперь не положено.
А я говорю – это всё ерунда,
что ты говоришь не положено.
Тебе – говорю – не положено, да,
дрочи – говорю – на Волошина.
Дрочи – говорю – на Асадова Э.
а коли спонсируешь денег -
доставит тебе и т.д. и т.п.
какой-нибудь нафиг Воденников.
Ты будешь доволен… А я задарма
пижжю на Арбате галимо
про то, как взбирается куча дерьма
до пятой вершины Олимпа.

 

* * *

Если сходу врасплох не застали…

Кто не знает, что будет потом, -
обладает великою тайной.
Денис Новиков

Если сходу врасплох не застали
баррикады ночных билетёрш,
переход на Крестьянской Заставе
перейдя Рубикон перейдёшь

До того, как влепить запятую
поперёк предыдущей строки,
аннулируй свою записную,
через станций летя островки

Ни казнить, ни помиловать не за
что тебя, что само по себе
и твоя одинокая месса
гадкой песенкой ноет в тебе

Как бы ни был на вид многогранен
винегрет нумерованных стен,
околесицей спальных окраин
занесён до верхушек антенн

Всё не так, потому что не всё так
соответствует в мире твоём
сновидениям спальных красоток,
оставляющих микрорайон

За решёткой рублёвского замка
с неким типом под ником Т‑о.
в макинтоше и следом от знака
ГТО на груди у него

А твою записную косуху
в коридоре повесив на гвоздь,
самого отфутболят на кухню -
«чаю хочешь, хронический гость?»

Ты в ответ спину гордую выгнешь,
как бы плюхнешь судьбе на весы
неуклюжему «дуюспикынглиш» -
«По славянски глаголешь еси?»

Хрен ли смыслит какая-то дура,
для чего поджигают мосты,
для чего под железное дуло
остряки подставляют мозги

Фоторобот эмоции, средне-
статистическая гюльчатай:
сочетай все приметы на свете
и запомнить её не мечтай

На гитаре своей идиотской
тарабань по собакам и хоть
донкихотствуй, хоть не донкихотствуй,
но на подвиги двигать погодь

Замыкает пути отовсюду
незатейливый домик с трубой:
«Я хочу быть с тобой, и я буду с тобой» -
бьётся в тесной печурке ковбой

Не успеешь опомниться, чё за
распростёрся такой Куль Иссык,
как придёт за тобой Джефри Чосер,
чтобы вырвать твой грешный язык

И потащит обратно на стрежень,
и курсантов поставит на стрём,
и пройдя билетёрш и консьержек
ты сознаешься сразу во всём

Что пропойца, бродяга и нищий
что бежишь социальных систем,
что питаешься божьею пищей
ничерта не давая взамен

Что, глагола неведомый знахарь,
не боишься земного суда
лишь затем, что идите вы нахуй…
И заткнёшься уже навсегда

 

* * *

Типа лирика, типа напевы…

Типа лирика, типа напевы,
идиллическая болтовня.
Твой мол/чел не гуляет налево
*патамуштаесьтыуминя*

Так ему – пирожок и медалька,
а тебе шоколад и коньяк.
Твой мол/чел – воплощенье клондайка
всмысле прынцев на белых конях.

Всмысле, ты – воплощенье клондайка
*типафсёштоесьтыуниво*
Обращайся, точёная чайка,
в огнедышащее божество.

Восхищай недоразвитых панков,
как на сцене костры запалишь.
Ты не чайка, не лазерный ангел –
ты лесная летучая мышь.

Под его раболепное соло
чёрно-жгучие крылья топорщь.
Но запомни: отпетая сволочь –
всё же лучше, чем преданный борщ.

И забудь. Одиночество в танце
ослепительней вспышек огня.
«Fire show sailed off into the sun­set…»
…типа лирика, типа фигня.

 

фома и ерёма

[фома верующий] by tbma

ерёма умер раньше чем фома а думалось они неразлучимы но тут пошла такая хохлома что где там разобраться без лучины кому какая надлежит личина кому накой потребен компромат дознались сами не было кручины ерёма умер | раньше чем фома | ерёма умер что ты не грусти ведь мы пока живём и это свинство глотаем сопли запиваем виски один из нас конечно не аквинский и ни один из нас не августин | но в этом богом проклятом апреле мы жили были больше чем близки и тварный мир тягуче акварелен в его незавершаемый эскиз нас прописал заезжий графоман мы отчитались и свалились в дрёме никто за нас не постоял на стрёме | фома кончался дольше чем ерёма | ерёма умер раньше чем фома

[у ерёмы приёмник] by sly

фома загнулся позже чем ерёма что в общем-то не дело для фомы кончался невозможно в три приёма кидался из оконного проёма и всё куда-то выходил из тьмы а ведь когда-то бегал от сумы да от тюрьмы к куме да от кумы и вот загнулся | позже чем ерёма | фома заглох и толку горевать он так любил играть на нашем поле предпочитал потом чего же боле всю ночь скрыпел диванную кровать | он разбирался как в себе самом во всём что так зловеще окружало был чемпионом по борьбе с умом свободно жил без лифта на седьмом и что ерёме здорово мешало | сперва ерёма а теперь фома остались груды пожелтевших писем покойтесь с миром типа рестесь в писе во глубине могильного холма | не дрогнет гладь стального водоёма и разве что унылый маркитант придёт и скажет все мы будем там и ляжет в сумасшедшие дома фома подох да здравствует фома | фома загнулся позже чем ерёма

 

* * *

Пишешь долгие письма…

Потому что, уж если честно, – заколебала.
Сергей Арутюнов

Пишешь долгие письма, думаешь много о многом,
чем пытаешься удивить, впрочем, не удивляет.
Если всё и кончается тем «неизбежным итогом»,
то, к чему этот перечень, детка, ведь что мы теряем?
Разве только причину всё время писать о разном,
траекторию мысли под неуправление ею.
На предмет энтропии твоя френд-лента заразна,
так, что лучше завязывай, детка, нести ахинею.
[ Cur­rent Mood | «Как была, так и буду отныне красива». ]
[ Cur­rent Music | Gwen Ste­fani – Bub­ble Pop Electric ]
Но не тянутся френды на цвет твоего курсива
потрясать суповым набором коронных реплик.
Нет такой реки, где хоть раз не утонет мячик.
Нет такой «либе дихь», на кого не нашлось «нихьт шисен».
В общем, нефига, детка, откладывать в долгий ящик,
в общем: «Здравствуйте, Детка! У Вас нет новых писем».

 

* * *

Считая себя выпадающим…

Считая себя выпадающим, как из контекста,
так в целом из времени-места во время и вместо
гламурных тусовок, и сколь бы там ни было тесно,
я всё не могу удержаться держаться контекста.

Ты делаешь вид, что ничуть не готова к защите,
когда я по белому крою по-чёрному чёрным.
И как бы не видно, что ты, прирождённый учитель,
сама не считаешь меня сумасшедшим учёным.

Ведь я разорился в районе седьмого колена,
а может быть – наоборот, что весьма вероятно,
поскольку моё пребывание здесь, несомненно,
гораздо скорее свидетельствует об обратном.

Но мне не осталось нигде ни с каких капиталов,
а ты и сама всё никак не закончишь учиться.
Но если б не стало того, что могло не случиться,
то кроме контекста уже ничего бы не стало.

 

* * *

Громоздя одинаковых дней череду…

Громоздя одинаковых дней череду,
и вчера, и сегодня, и завтра иду
на работу восьмичасовую.
Провоцируя утренний конъюнктивит,
я ночами не сплю, только делаю вид,
что не мыслю и не существую.

Я ни разу из принципа не напишу,
посвящение «девочке-кибальчишу»,
по цитате какого-то поца.
Я опять напишу, как могу без неё –
всмысле, снова приняться точить лезвиё,
всмысле, что без неё остаётся.

В этом нет никакой философии, ни
высоты – просто однообразные дни:
микросхема, ещё микросхема.
В макрокосмосе вечно спешащий микроб,
на работу – с работы, в метро – из метро…
Браво, волк! – ты становишься эмо.

Но за то, что мы снова брели дотемна,
и свои беспокойные взгляды она
торопливо на стрелки бросала,
я в неё поцелуй на прощанье вонзал
перед нами в долгу Ярославский вокзал,
и мы сами в долгу у вокзала.

 

* * *

ещё один бессонный мессидж…

ещё один бессонный мессидж
бессонница моя крепка
а ты никак не перемесишь
любимый вкус депрессняка

я был с тобой и целовал

в лицо как в горький целлофан

регата по мечтам разбитым
оставь свою надежду item
тоска по смерти джаст фор фан

текста в суицидальных пробах
а я не принимаю в счёт
как ты торчишь на чьих-то пломбах
и пишешь пишешь как всё плохо
ещё как плохо и ещё

сплетён пустыми словесами
антигламурный декаданс
никто за нас не знает нас
и если мы не знаем сами

tags: казалось, что нам пиздец – но оказалось, что не казалось…

 

город[ok]

мой город стал таким таким
что я уже не тот
три года как просрочен ТАТ
– попробуйте пешком

а я уже почти уже
и вдоль и поперёк
я захожу в пивной ларёк
там ползают ужи

и всё не так и всё не то
– попробуйте теперь
я говорю – мозга не парь
сказал же – всё не то

не приспособлен – говорят -
для счастья этот мир
ты это слышал вольдемар?
а может люди врут?

чего чего? – и колорит -
я говорю – покой
а воля это – говорят -
провизию пакуй

там тоже город – но другой
без света и метро
и колокольчик под дугой
как следует смотри

там ветер в голову и трынь
рябина и герань
там бродит всяческая хрень -
похоже дело дрянь

да ты не парься вольдемар
прорвёмся – не впервой
мой город тоже не подар
ok [читай: о’кей]

 

* * *

есть точка опоры рука в руке…

есть точка опоры рука в руке
а если сорваться и всё ж
скатиться как шурик в спальном мешке
то ты не спасёшь не спасёшь

скатиться в спальном мешке под откос
и в реку упасть упасть
чего-то там плыть и бубнить под нос
как будто бы просто купаясь

и утро во рту и руки по швам
и я не о том не о том
что ты покричала и дальше пошла
ко мне не вернулась потом

что ты не поймала меня рот-в-рот
и нет никаких чудес
и есть и если тебе рот-фронт
найдётся и мне мчс

найдётся найдётся им несть числа
найдётся уже нашлась
я слышу расхлябанный плеск весла
зевая и на бок ложась

и я засыпаю во всём совсем
увиден прийдён побеждён
я вижу фигуры финальных сцен
блуждающих под дождём

я знаю который из них не я
с которым из них не ты
он тихо касается рук ея
он гладит ея персты

и плеск весла и сирены вой
но это уже не река
а едет поезд по кольцевой
и снова в руке рука

 

* * *

На большем пока не прерван…

На большем пока не прерван,
Свой вешний запой прервал.
Четверг начинался первым,
С чего выходил в реал.

Пронзало грудную область,
Где контур значка крылат.
Полгода нетрезвый образ
Не вписывался в оклад.

Реал походил на самый
Тупой и бредовый квест.
Наутро блюя нарзаном,
Я мысленно ставил крест.

А вечером – новый опыт
По выходу из ума,
Из ряда насущных хлопот,
Насущных как смерть сама.

Полгода себя ломая,
Размалывая, давя,
Я стал к середине мая
Прекрасен, как смерть моя.

На будущие полгода
Планировал самосуд.
От правильного подхода
Спасители не спасут.

Бессмысленных ожиданий
Заканчивался резерв.
Вот так и помрёшь джедаем,
Джедая в себе презрев.

Был вечер. Гудели пробки,
Басами в пыли дробя
Всё то, что навеки проклял,
Когда повстречал тебя.

 

<медные трубы>

труба №1

незачем жить чтобы дышать свободней
некогда ждать времени ничерта
завтра нельзя можно только сегодня
завтра нельзя завтра нужно вчера
значит крути шарманщик свою шарманку
значит иди не спрашивая куда
сказка о том как шаман разлюбил шаманку
будет тебе ты правильно понял да
будет тебе думай давай о хорошем
будет тебе и праздник и город-сад
некогда ждать ты в этом смысле тоже
слышишь потусторонние голоса
кто вопреки старым душевным травмам
снова под рёбрами может произрастать
каждый шарманщик тоже имеет право
каждый шарманщик тоже желает знать

труба №2

годы шли и талдычили всё об одном
в этом мире ты выкован слабым звеном
и с тобой тугоплавкие цепи
не потянут ни тонну ни центнер
ни к труду-обороне ты не был готов
ни к суду и боялся кипящих котлов
на кого-то надеялся только
а теперь не боишься нисколько
а теперь в невозможности больше терпеть
не умея ни жить ни совсем умереть
лишь на пару часов а точнее
вообще ничерта не умея
ты приходишь с работы и делаешь раз
на звонки телефона орёшь пидарас
обосрись и забудь этот номер
пульс на месте давление в норме
ты становишься магом и делаешь два
на бумагу какие-то пишешь слова
о любви и томлении духа
и бормочешь и лыбишься тупо
ты становишься богом и делаешь три
лиргероям бросаешь приказы умри
разрушаешь миры в одночасье
ощущая как корчится что-то внутри
не похожее впрочем на счастье

труба №3

таким же как всегда таким как до и после
разбитым фонарём подсвеченный туннель
и ты не опоздал в своей последней просьбе
но всё трудней идти и видеть всё трудней
там чей-то силуэт в молчанье ледовитом
там чей-то город-сад и праздник но не твой
не внемлющий твоим отчаянным молитвам
твой самый лучший день прощается с тобой
прощается с тобой злосчастная шарманка
наигрывая то чего ты не играл
печальный плац-парад затворами прошамкав
теряется в горсти расстрелянных зеркал
прощай же навсегда ты вышел из тумана
и скроешься в туман фонарь не погася
сегодня ты украл шаманку у шамана
под рёбрами её с собою унося

 

~ ~ ~ (это всё для тебя идиот…)

это всё для тебя идиот
если ты понимаешь боль
то она никогда не уйдёт
и останется только с тобой
потому что она и ты
потому что ты и она
потому что вы оба рты
потому что вы обана
совершенная девочка-боль
ненавидит системы слов
о любви и твою любовь
ненавидит сильней всего
ты и сам ненавидишь то
что касается всякой любви
как любой из себя лингвист
ты живёшь за закрытым ртом
ты глазами общаешься с ней
ты стараешься сделать так
чтобы стало ещё больней
и она отвечает в такт
вы смущённо отводите рты
потому что ты и она
потому что она и ты
не похожие нихрена
не похожие ни рот-в-рот
ни валетом ни тет-а-тет
но вернее любых антенн
это всё для тебя идиот
это зарево в три окна
разлинованных в три ручья
где единственная она
болевая твоя ничья

 

город[ok]-2

что же такого такого в этом стремлении за
негде тебе потеряться – слева и справа столица
справа и слева столица только откроешь глаза
всюду уже папарацци всё начинает искриться
что за такое такое? – ни отвернуться ни скрыться
здесь куковать остаётся думая всё об одном
что же тебе не летится курица – синяя птица
знаешь меня напрягает сыпать зерно под окном

можно всему научиться если учиться азам
дальше куда уже больше – не преминёшь удивиться
что за стеклянной витриной скрыт неофитский азарт
чикса у зеркала вьётся как стюардесса-блудница
что там ещё остаётся? с этим нельзя не смириться
чем бы ещё поживиться? вот эксклюзивным рядном
нам бы договориться курица – синяя птица
знаешь уже напрягает сыпать зерно под окном

что ж – разворачивай ласты двинем тихонько назад
в этом дожде не удастся без фонаря утопиться
я ухожу из столицы типа прости меня за
что же ты медлишь? прощайся – так не должно повториться
это как в песне поётся где не ступала певица
компасом будет надежда – якорем канет на дно
ты перестала б мне сниться курица – синяя птица
просто уже напрягает сыпать на ветер зерно

птица ты синяя птица – жертва научного принца
ты переходишь границы это уже не смешно
сколько же можно лечиться курица – синяя птица
дура ты синяя птица дура ты всё равно

 

* * *

Не отвечай…

Не отвечай – я отвечаю.
Хочешь, сотру – как опечатку?
Как бы легко, как бы случайно.
Хочешь молчания?..

К чёрту слова – пух тополиный.
Даже пройдя вёрсты е‑мэйла,
Я для тебя буду в анлиме.
Просто поверь мне.

Будем молчать. Это не гордость.
Это игра скорбных паяцев.
Трафик идёт, боль остаётся,
Всё повторяется.

Лишь кровяным сгустком по вене
Тяга к тебе неистребима.
Не отвечай – просто поверь мне.
П р о с т о л ю б и м е н я

 

* * *

Твоим спасительным богам…

Твоим спасительным богам,
Считай, каюк.
Преподноси им облака,
Взметай салют.

Неси полнеба на алтарь
И полземли.
Себя по ниточке раздай,
Ковром стели.

Но внемли сердцу и уму,
Чеканя шаг,
Что не потребна никому
Твоя душа,

Что вам ничуть не по пути,
Простор закрыт.

Тебе и чуда ни один
Не сотворит.

 

* * *

В ярости «Великого Отчёта»…

В ярости «Великого Отчёта»,
Громоздя культурные пласты,
Я всё время говорил о чём-то,
Что уже не кажется простым.
Некогда высказываться проще,
Покрывая скорости предел.
Собираясь разодраться в клочья,
Я Весёлым Роджером летел.
Манифест бомбя за манифестом,
По страницам – как по островам.
И в глазах раскачивалась бездна
В унисон порывистым словам.
Это ли желанная планида?
Вечный зов чего-то там «о ней»,
Схватка со сверхзвуковым болидом
В праздничном мелькании огней.
Задаваясь пагубным вопросом,
Мучаясь во сне и наяву,
Я решил, что если это просто –
Значит, я неправильно живу.
Значит, не к «великому отчёту»,
А уже относится ко мне,
Что однажды посланное к чёрту
После возвращается вдвойне.
Выскоблен последними годами,
Я плюю с размаху, растерев:
Лучше «грезить о Прекрасной Даме»,
Чем матрасить пигалиц и стерв.
Да? Конечно. Долбанный мечтатель.
Думаешь, один такой терпел?
Лучше отойти и не мешать ей
Умирать тебя. Тобой. Тебе.

 

МОНОЛОГ

И снова, и снова: да как ты? да что ты?
Живу, – отвечаю, – ты, что ли, не видишь?
Не сходятся карты, не сводятся счёты,
Балкона нема – не покуришь, не выйдешь.
Ведь это считается «всё как обычно»?
А ты-то, конечно, в режиме аврала?
То сыпется соль, то кончаются спички…
Ну да, представляю. И это бывало.
А я не люблю перемен. Перемены
Проходят бесследно. (Следы не проходят.)
И чтобы уйти от разрухи и тлена,
Стараюсь подольше сидеть на работе.
Но вечный бардак и развал по квартире –
Ведь это не повод для евроремонта?
Мне эти понты никогда не катили.
Сижу при лучине. Читаю Бальмонта.
Кидаю свой невод, латаю корыто.
И правильно пишут Ефрон и Брокгауз,
Что это «душа», понимаешь, пробита,
И вечный погром называется «хаос».
Но чтобы такую затеять уборку –
Уж точно не метил пока в генералы.
Тебе-то смешно, ну а я сука гордый,
Не раз эта гордость меня согревала.
Вот выйду, бывало, да как не бывало
Пройду по бульвару туда и обратно.
Сначала туда – там такого навалом!
И снова обратно – навалом и ладно.
Смеёшься? А знаешь, я даже не верю.
Но помню и жду. Трепещу, уповаю.
Кидаю свой невод, считаю потери.
Да ты понимаешь. Да с кем не бывает.

 

8‑ххх-ххх-хх-хх

неразрывная связь познаётся в её недоступности
где стирается грань безответности и безответственности
аппарат отключён на девятом месяце девственности
или просто находится вне зоны действия глупости

я ору в аппарат задолбал абонент выкоблучиваца
по тебе же никто так от ревности сука не взбесица
мне твоя недоступность обрыдла до невъебенности
как сиреневенькая глазовыколупывательница

подступает пора за поднятием тонуса двигаца
позвоните позднее треньдит мне какая-то пигалица
я в бессмысленной ярости брызжу слюною сама иди

мы ещё поглядим где теряется путь к безысходности
у кого телефон и кто из нас первый сломаеца
аппарат абонента когда-нибудь довыёбываеца

 

* * *

Теперь доволен, генерал…

Теперь доволен, генерал
Смертельных боен?
Никак, ты это называл
Своей любовью?

Огарок в сумраке твоём
Под корень срезан.
И ты глазами затаён,
Покоен сердцем.

Засеяв пулями войну,
Раскаты слушай.
И всё-таки оставь одну.
На всякий случай.

 

* * *

Казалось, не случайным пустяком

Казалось, не случайным пустяком,
А в битве за любовь – её трофеем,
Ты появилась в небольшой кофейне,
Где мы как экспонаты под стеклом.
Смущение столкнувшихся в дверях,
Какая-то незначащая фраза,
И мне уйти бы от всего и сразу
Ещё тогда. Хотя бы от тебя.
Тогда твоё дыхание вблизи,
Мне говорило: вот зачем пришёл ты.
Соскальзывало солнце по решёткам
Неплотно затворённых жалюзи
И падало линейкою косой
На свежелакированную стойку.
Теперь я вижу – в этом было столько
Насмешки: полоса за полосой.

 

* * *

Не воспринимая слов твоих…

Не воспринимая слов твоих
И не подбирая в утешенье,
Я себе подыскивал тариф
Говорить с тобою подешевле.

Какова реальная цена
Одного такого разговора,
Сосчитала поздняя весна
На клочке заката грозового.

И когда оборванная связь
Обернулась выставленным счётом,
Понял я, что проживу банкротом,
До остатка дней не расплатясь.

 

[#####] (потому что нет никаких препятствий…)

что с ним станется он стальной
tbma

Шепелю

потому что нет никаких препятствий
твоему неевклидовому пути
потому и не с кем тебе кривляться
ты итак остался такой один
если даже гору наговоришь ты
им опять покажется ни про чо
потому в текстах зашифрован трижды
да ещё четырежды не прочтён
да ещё двунадесять недопонят
потому что столько перемолчал
чтобы каждый долбанный подоконник
ничего такого не означал
и когда (со)знанием перевёрнут
он уже взлетает до потолка
ты один становишься легионом
незаконный сын своего полка
беспробудно хлещешь своё винище
постигая истину из горла
становясь пространственно-пограничным
лишь бы только глотка не предала
оставалась верной хотя бы глотка
матерясь неистово и оря
за победу винноморского флота
за непотопляемый наш варяг
из последних сил не сдаётся крейсер
и берётся женщина как рейхстаг
но она тебя называет крейзи
и её не штырят твои текста
не умея быть никаким из видов
ты насквозь проходишь через неё
потому что запросто неевклидов
ни одним пространством не исчислён

 

<асталависта>

главное не смотреть вниз, да? 
tbma

главное вовремя остановиться
либо готовиться выдти в ва-банк
бесповоротная асталависта
круче чем самый крутой монблан
ста альпинистов с неё снимали
тысячи так и остались тут
вечно ушедшие в экстремальный
пеший эротический тур

слабо надеется всяк висячий
слыша как бьётся внизу асфальт
взяв снаряжение от версаче
или от трансценденталстёмальп
что забираясь в такие горы
если не бог то премьер-министр
и безупречный и дико гордый
и ни за что не посмотришь вниз

главное не облажайся парень
всеми зубами держись пацан
нет скалолазки с тобою в паре
чтобы хоть кто-то тебя спасал
можешь ругаться на тур-агенство
дескать попался не тот маршрут
если как следует оглядеться
может быть это и есть машук

может быть это финальный подвиг
лишь бы не рядом не вмиг не сплошь
с той до которой тебе не пофиг
ради которой ты так и прёшь
бесповоротно и бескомпромиссно
асталависта хуйня-война
если не сможешь остановиться
не остановится и она

* * *

На меньшее не согласен…

На меньшее не согласен,
По ветру пустил золой
Полгода в своём запасе,
С чего уходил в запой.

К какой-то сердечной дряни
Взывая по вечерам,
Я думал, что теми днями
Всё заново начинал.

Что вот уже целый месяц
Судьба у меня внаймы,
Что, с кем-то бывая вместе,
С собой не веду войны.

Пытался бухим тусовкам
Чего-то найти взамен,
Питался томатным соком,
Бодрился и розовел.

Закатами до рассвета
Работая над собой,
Я стал к середине лета
Прекрасен, как болт с резьбой.

На будущие полгода
Уже не искал добра.
Счастливого идиота
Таращило как бобра.

Гонг разума барабанил,
Отчётлив и нарочит,
Что так оно подобает,
Покуда не разлучит.

Был вечер. Скипал на дачи
Весь город, клубя столбом
Всё то, что послал подальше,
Когда завязал с тобой.

 

* * *

Было ли что…

Было ли что? Месяц за целый год.
Столько следов на следовой полосе.
Собственный дом, будто подземный грот.
Так и упасть, не постелив постель.

И не уснуть. Снова почти без сна
Ночь напролёт мучиться тишиной.
Не разглядеть грозные небеса
И не понять, что же там решено.

 

* * *

Мучаясь, ворочаясь во сне…

Мучаясь, ворочаясь во сне,
Сны распознавая наяву,
Проживаю снившееся мне,
Будто бы действительно живу,

Будто, забывая обо всём,
Снова вижу сон, в котором я
Не распознаю, что это сон.
Мучаясь. Ворочаясь.
Живя.

 

/ / / / / (так вот и борешься сам с собою…)

так вот и борешься сам с собою ни умереть ни встать
рожею в грязь по самое что ни на есть айлавью
там где кончается финиш начинается низкий старт
ниже которого даже звёзды падая не встают
ниже которого даже плинтусы не лежат
не залегают кактусы глубокомысленных бомб
и ни одну на этом собаку сожрал левша
и ни один дурак подковал эту землю лбом

 

* * *

деньрожденья праздник децтва…

деньрожденья праздник децтва
деньрожденья грустный праздник
что ни в пестне ни поётся
ни описываецца

мы считали мы считали
наши свечки сосчитали
логарифмы
интегралы
триждысемь – двадцатьодин

к нам пришли такие гости
что ни встать ни отмахаться
принимайте нас на праздник
начинайте угощенья
то ли это глупый пингвин
то ли это гад ползучий
то ли сорок негодяев
с ними дядька черномор
(открываю – это танк)

пили водку
пели птицы
деньрожденья
праздник праздник
приходи к нему лечиться
тридесятый раз подряд
(а потом лечить других)

а потом пойдём на танцы
поиграем в НЛП

вот и всё стихотворенье
от забора до обеда
вот и вышел человечик
двадцатиодного лет
мы писали мы писали
наши крыши укатили
паздравляюсднёмрожденья
весилится вся страна

 

[не_маша]

как славно позабыть о нашей
сегодняшней
уже вчерашней

случайно позабыть о встрече
а говорят что время лечит

склероз-склероз
где ваша сладость
где ваша томная

забыл…

…итак
она звалась не_машей
я помню
очень может даже
её
не только
не любил

но и в глаза не видел
трезвым

чего я там не видел
трезвым

да если б и увидел
трезвым

то сразу впал бы в немоту

а так
дурная жизнь в цвету
и романтическая тайна
слились в таинственную дуру

какой тут нахрен хэппи-энд

 

[не_знакомка]

По вечерам…
<Сан Саныч Блок>
Нина Искренко

наутро
с трудной головой
мечтая о бутылке пива
в районе берега крутого
предпочитаю
под трамвай

…итак
она звалась
<стандартно>
котёнком рыбкой и т. д.
в прелюдиях была инертна
и всё клонила
не туда

тогда я взял высокий штиль
и закатил чего-то вроде:
я вижу берег
(are you ready?)
и очарованную даль

нашёптывал любовный стих
она кивала очень мило
но нихрина не разумела
и прятала рояль в кустах

когда закончился графин
прямую речь направив прямо
она сказала:
«вы профан!»
и уплыла в тумане примы…

варкалось
хливкие шорьки
держа осанку вышли в люди
я вспоминал о юной леди
считая мелочь у ларька

 

МИР ТРУП МАИ

…ко мне мой старый труп не ходит

/

какой чудесный труп
ты видишься во сне
с коробкою конфет
на белом лимузине

я выхожу в окно
и документа нет
что я иду как личность
(а не мудыга какой-нибудь)

вот говорю пропал
вот говорю пропан
за пару цитомол
полцарства на корню

приходит комиссар
и начинает:
труп
куда тебя несёт
куда тебя девать
(хоть что-нибудь скажи)

//

старый труп
старый труп
старый труп стучит в окно
старый труп идёт ко мне на помощь
отчего
отчего
отчего так хорошо
оттого что он приносит овощ

///

дикий овощ
что ж ты вьёшься
над моею
кладовой
ты мятежный
не найдёшься
только в гуме
есть
покой/портвейн/шампунь/матрёшка/бдительность/прейскурант
(нужное подчеркнуть
при выходе из ПОСЛЕДНЕЙ двери)

////

аутопсия
хоть слово дико
но я подвоха не боюсь
кругом такая старина
кругом такие перспективы
простор для творчества какой
вначале надо бы догнаться
и вот тогда уж похохмим
(ещё посмотрим кто кого)

сегодня труп
а завтра я
сегодня деньги
стулья завтра
я тоже не был <в пнд> на балу
но повод был
о чудный труп

/////

о труп
прими как дар
смирение
когда
на перекрёстке всех <нрзб.>
вдруг возгорается <нрзб.>
(какая бля патетика..)

сей скорбный труд
мой скромный труп
мой чудный труп

 

ВРЕМЕНА ЛЕТА

1

у кого-то не пишется повесть
у кого-то любовный роман
кто съезжает на северный полюс
кто съезжает по жёлтым домам
повышается плата за право
обладания милой руки
и левша не гуляет направо
а налево – всему вопреки

2

если выбраться не удаётся
по пути наименьшего зла
утопающему остаётся
утопать под ударом весла
и от сна пробуждением тут же
сотрясать мировой континент
что теперь удаётся не хуже
что теперь просто выбора нет

3

не себе – так собою в убыток
превозносится чаша сия
на войне не считают убитых
если цель уничтожить себя
занавесит полуденный ливень
акварели безлюдных аллей
и на сердце не будет счастливей
и на сердце не будет больней

 

* * *

Расставайся, не расставайся…

Расставайся, не расставайся -
Не раскаешься ни о ком.
Лишь цветы в азиатской вазе
Задыхаются табаком.
Этот жуткий букет магнолий,
Предназначенный «той одной»,
Не подаренный ни одной и
Не разлуки тому виной.
Это годы твои грехами
Прожигания и простуд.
Это ты – неживой гербарий.
А цветы до сих пор цветут.

 

* * *

Мы будем жить отвержено и чуждо…

посв. Ляфам Даржан

Мы будем жить отвержено и чуждо,
Не знающие жизни ни одной.
За городом кромешная речушка,
Повальный ветер, илистое дно.
И временем порушенная дамба
Тебя со мною не соединит –
Рекла золотозубая гадалка,
Бесследно исчезая за дверьми.
Теперь я капитан, а ты пиратка,
Не верящая правилам игры.
Когда-то ты читала «Тропик Рака»,
А я считал кварталы и углы.
Теперь ветра причудливым пасьянсом
Раскладывают мачты, кливера.
Мы будем жить, покуда не приснятся
Два облака, уплывшие вчера.

 

ТИПА ГЫМН

моим настоящим маёвским
друзьям посвящается

Прячься не прячься хули
Прятаться от себя
В жопу острее пули
Пьяные векселя
Типа плати за то что
Весь не иссяк азарт
Лезет когда ни тошно
В голову всякий Сартр
Ты же своим друзьям же
Должен тройным столом
Иже тебя из ям же
Тянут со всех сторон
С тем что чудно и обло
Всяк не наедине
Эти родные ёбла
В том что и ты дерьме
В том что и ты виновны
Что по фронтам дворов
Вместе пия вино вы
Вместе ломали дров
Тянутся шибко-робко
Стрёмные времена
Будет Большая Взъёбка
Встанем к спине спина

 

* * *

Роману Ненашеву

Роману Ненашеву

Так и делают вид, что играют на контрразведку:
Точка-точка-тире, каманэ-марганэ-цуефа.
Несъедобная груша качает съедобную ветку.
Незаметно приходит рассвет и вторая строфа.
Юстас – Алексу: день начинается с третьей попытки,
Зпт, прорывается ветер в оконный проём,
Тчк. Магазин на углу. Там еда и напитки.
Магазин на углу, повторяю, как слышно? – приём.
Не хватает едва. Повторяю – секретная явка.
На секретной волне высылаю секретный пароль:
Отвечать на вопрос «Велика ли валету удавка?» -
«Одному велика, но вдвоём тесновата порой».
Это после. А до – по пути разобраться с хвостами.
Агентурная сеть пеленгует с любых номеров.
Два шпиона – один на Гранатном, другой в Тёплом стане.
У обоих весна, и по-своему каждый здоров.
Если что… человек без еды может месяц, примерно,
То есть где-то четыре недели и несколько дней.
Для большого Сатурна сойдёт небольшая цистерна.
Небольшая цистерна того, что находится в ней.

 

* * *

Чего-то там себе вообразив…

Чего-то там себе вообразив,
Как будто бы находишь оправданье
Тому, что нехорош и некрасив,
Незваный гость, бесчисленный татарин.
Уверуя в своё «чего-то там»,
Качаешься как тополь на обстреле.
Идёшь на свет – и только чернота
В твоих зрачках становится острее.
Как будто бы всегда идёшь на вы,
Рискуя головой под лопастями.
Идёшь тропой поганой татарвы,
Явившихся незваными гостями.
Подкатывает к горлу каждый шаг,
Бьёт по зубам оскоминой палёной.
Как будто бы идёшь на брудершафт
Со всеми незнакомками района.
Сбиваешься и всё-таки идёшь.
И снова повторяешь, повторяешь:
Семь раз поверь, однажды подытожь –
Прекрасна жизнь, бессмысленна твоя лишь.
И только для тебя, для одного,
На стороне «не наших» и «не ваших»,
Среди людей, не ждущих никого,
И никого, тем более, не звавших.

 

* * *

искалечив своё эго…

искалечив своё эго
вырубаю себя в ноль
не надейся понять это -
я не буду опять мной

не вернут ни одни пьянки
эндорфинов пустых трат
был я с крыльями – твой ангел
а теперь мне сам чёрт – брат

 

* * *

неужели – как есть неужели…

неужели – как есть неужели
в лихорадке душевной пурги
я встаю ежедневно с постели
непонятно с которой ноги

этот завтрак – опять этот завтрак
ништяки от вчерашних гостей
банка пива дежурная залпом
называется завтрак в постель

одиноко – как есть одиноко
выпроваживаюсь до метро
гастарбайтер с реки Ориноко
на бульваре вертит помело

идеал моих памятных виршей
кортни лав из хорошей семьи
одноклассница ставшая (шлюхой) бывшей
возвращается после семи

в состоянии духа отвратном
залезаю в последнюю дверь
я работаю сцуко в Отрадном
и уже ненавижу людей

обыватель – как есть обыватель
я в кругу обывательских спин
выхожу чтобы не обблевать их
и откуда во мне столько сил

и откуда во мне столько света
и откуда во мне столько тьмы
я когда выпиваю за это
сам с собой начинаю на мы

равнодушным и гордым как знамя
выходя из народа в народ
я живу потому что не знаю
почему бы не наоборот

 

* * *

С наглой рожей скажу – у меня всё отлично…

С наглой рожей скажу – у меня всё отлично.
Мне до фени твоя хуета-маета.
До свиданья. Счастливой депры, истеричка.
«Ты не тот, я не та – я не тот, ты не та…»

Я смотрю на плывущий в осеннем портвейне
Полутёмными глыбами берег с холма.
И не нужен никто, и хоть в этом поверь мне –
Уж тем более ты. Разбирайся сама.

Разбирайся сама. Оставляю в покое.
Ты же очень хотела. Твой выбор – закон.
То, что в памяти некогда было тобою,
Как разбитая мебель летит из окон.

 

* * *

Сколько уже натикало…

Сколько уже натикало
Мне без тебя минут.
Словно с похмелья дикого
Клёны листву взметнут.

Ветры глаза не высушат,
Не ослепит рассвет.
Мне для чего-то высшего
Высшей причины нет.

Были невзгоды личными,
Вечными довершу.
Память сырыми спичками
Водит по черкашу.

Листья метут по краешку
Вымокшей мостовой,
Пальцы бегут по клавишам
Встретиться вновь с тобой.

Слух обострён закатами,
Слушая скрип окна,
Будто твердит закадровый
Голос, что ты одна.

В этом промозглом вечере,
В этой сырой листве
Тоже невзгоды вечные
Строишь самой себе.

Я раскачаю маятник
С маленькою луной,
И загорятся смайлики
Только тебе одной.

Чтоб золотыми волнами
В каждом углу твоей
Самой дождливой комнаты
Стало чуть-чуть светлей.